Статьи

  Итак. Сводка погоды из дома по адресу: дом 5, Нонталь, Берхтесгаден, Германия.  Ветер сильный (дети сломя головы носятся по дому), осадки умеренные (Ева только что полила цветы), облачно с прояснениями – в качестве прояснения ситуации с водопроводом сегодня к нам пришел сантехник. Все бы ничего. Но самое курьезное в его приходе то, что в этот момент я была одна дома, и никто из Гештальтеров меня не предупредил, что к нам позвонит в дверь неизвестный усатый мужик с подозрительным чемоданом и попросит его впустить. Пришел он не в самое удачное время – я, задрав ноги к потолку и мурлыча себе под нос "Лишь бы ты ходила голая рядом", купалась в ванной. Быстро завернувшись во что-то длинное и сухое(возможно это была недавно постиранная занавеска), я побежала отворять дверь. Никаких цепочек, глазков, домофонов и тому подобных приспособлений для защиты от маньяков в нашем доме нет. Пустите меня и все тут, говорит, я сантехник хороший, пришел по вызову. И улыбается своей немецкой добропорядочной улыбкой. Ага, думаю, конечно. Как вас там? Ганс Шредингер? Вот так и начинаются все самые популярные сюжеты для криминальных хроник. В итоге, я стала замерзать в своей занавеске, да и шутить на тему «надеюсь, если вы соберетесь убивать меня, то сделаете это как-нибудь поизящней» просто надоело. Оказалось, этот парень действительно сантехник: поковырялся в трубах, оставил визитку и ушел восвояси. Ева ужасно извинялась, что не предупредила меня о его визите и слушала страшные истории, которые я весь вечер ей рассказывала про русских сантехников.

 

  Хотелось бы поближе познакомить вас с атмосферой нашего большого немецкого дома. Чтоб вы знали, как говорится. Начинается день примерно так (с небольшими вариациями): в 7 утра просыпаются дети и начинают активно сметать все на своем пути (еду, стулья, друг друга). Благо бы у нас еще была простая тривиальная многодетная семья. Но нет же! Наша семья – семья музыкальная. Идем на звание образцового дома! В 7.10 Анна и Тим начинают играть на фортепьяно и флейте. Причем не вместе. Нет. Каждый играет свою собственную мелодию и, вдобавок, каждый из них не попадает в ноты. Я, стиснув зубы, сплю дальше, хотя снятся мне уже только тромбоны и бубны из оркестра безумцев, который базируется на планете «Оглохни от счастья». В 8 часов Ева начинает греметь посудой, и сквозь сон я понимаю, что давно должна была встать, чтобы помочь ей накрыть на стол, но это невозможно, потому что у меня уже начинается глубокая фаза сна, которая в народе называется «хрен проснешься» или «убей будильник об стену». В итоге в начале десятого я выползаю из комнаты и, прокричав сквозь детские крики «morgen», иду мутить мюсли и нежно намазывать свежие булочки чем-нибудь вкусным. 

  Далее события развиваются непредсказуемо. Последние два дня мы сразу после завтрака ездим в австрийский Зальцбург, он всего в получасе езды от нас. Вчера культурная программа была такая: 1. Das Haus der Natur  (музей с динозаврами, рыбами, змеями и всяческими политехническими экспонатами, которые можно трогать, кусать и все прочее) 2. Африканская кафешка 3. Бродилки по набережной 4. Уличный театр в парке Мирабель, в котором нам предложили посмотреть «Пигмалион». 5. Истерика  вымотавшихся детей и быстрая капитуляция обратно в Германию.

Сегодня же мы снова поехали в Зальцбург и воссоединились там с дружной оравой родственников, которые в кои-то веки переехали жить в отель. План был такой: переодеться в народные баварские костюмы, притащить в городской парк музыкальные инструменты и играть либо до потери  чувства собственного достоинства, либо до потери сознания от нахлынувшей популярности. Футляр от виолончели призван был разжалобить прохожих, но евро туда попадали только из рук растроганных родителей, прохожие же просто фотографировали выступление. Все это очень было похоже на флешмоб, но им не являлось. Цели насобирать денег на безбедную поездку в Нью-Йорк тоже не было. Алекс объяснил мне, что это очень круто и что они каждый год так делают: вывозят детей в городские парки и заставляют их там петь народные песни. Я подумала, что, как немцы не отбрыкиваются, а нечто эксплуататорское в них сидит, причем очень крепко. Самое интересное началось тогда, когда дети бросили инструменты в кусты и с отдаленной лужайки побежали прямо в центр парка. Там, встав вдоль лавочки, на которой мирно дремали китайские туристы, они грянули что-то наподобие « Oh, mein liebe Augustin». Мне показалось, что со всего парка вот-вот сбегутся разряженные активисты, чтобы подхватить пение на октаву ниже, но,увы, флешмоб отчего-то не склеился.
    Надо сказать, в Зальцбурге огромное количество туристов и, кстати, среди них очень много русских. Но даже наши люди, которым не откажешь в душевности, не растаяли от перфоманса. Прохожие приняли происходящее как должное, и родители решили, что в следующем году они ударят по австрийским туристам тяжелой артиллерией: разучат танцы и увеличат репертуар раза в три.  

 

 Кстати говоря, Зальцбург необыкновенно музыкальный город. Все по той причине, что в нем родился и жил Вольфганг Амадей Моцарт. Здесь все дышит музыкой: на улицах куча музыкантов, в центре известная на весь мир опера, на набережных устраивают представления, даже булочки в витринах кондитерских в виде скрипок! Кони (мама одной флешмоберской скрипачки) остановила меня, когда мы шли по Зальцбургу, и затащила в одну из кондитерских, чтобы я попробовала местную гордость – Mozartkugel, круглые конфетки из очень вкусного шоколада. Вообще-то, Mozartkugel переводится как «шарики Моцарта», но здесь это настолько святая достопримечательность, что по поводу названия я шутить не стала. Тем более, что конфеты действительно необыкновенно вкусные. Потом мы распрощались с нашими любимыми родственниками и отправились на местный Арбат – центральную пешеходную улицу, запруженную кафешками и красивыми магазинами. С целью сохранения колорита городские власти требуют, чтобы помимо неоновых вывесок, магазины и рестораны вешали ажурные выпирающие вбок таблички, поэтому даже Макдональдс здесь удачно вписывается в пейзаж. В центре пешеходной улицы гордо стоит оранжевый дом, там родился он – великий и прекрасный Вольфганг Амадей. Милый домишка, все в традициях аккуратной австрийской архитектуры. Но, что мне запомнилось – на первом этаже этого дома, так сказать в самом сердце города располагается знакомый нам супермаркет Spar (по-немецки читается «Шпар» от глагола «sparen – экономить»). Хороший пример того, как коммерция пробирается к алтарям культурных святынь.  Я спросила, как такое может быть, и Алекс ответил мне, что люди просто зарабатывают деньги. Ну воот. А я-то думала, что это все для духа усопшего композитора. Вдруг его беспокойное тело решит отомстить Сальери  или захочет еще что-нибудь досочинять, а тут братец-голод! Здесь он и познает все преимущества обитания самой свежей колбасной нарезки на первом этаже его родительского дома.

   Кроме всего прочего мне понравилась планировка города. Очень узенькие переулки в центре распланированы так, что идя по каждому, в конце улочки видишь башню какой-нибудь церкви или замка. Также Зальцбург вызывает впечатление очень спокойного, тихого места (хотя с крошкой Берхтесгаденом, конечно, не сравнишь, там в жаркий полдень перекати-поле) из-за того, что зданий выше третьего этажа почти нет.  От этого очень уютно. В принципе, народа тоже не так много. Местных жителей меньше двухсот тысяч человек, разве что туристы создают суматоху. Но эта суматоха приятная, радостная, пронизанная глубоким интересом и уважением к городу со стороны иностранцев. Больше всего в Зальцбурге среди туристов я видела русских и китайцев. Но к своим приставать не стала. В то время как рядом со мной две толстые россиянки вели светский диалог в жанре «Гы-гы-гы! Смотри писающий мальчик», фотографируясь на фоне мраморных скульптур, я, делала вид, что речь сих иноземок мне не знакома и чинно разговаривала на немецком со своими Гештельтерами.

 

Завтра сразу после музыкально-какафонного подъема мы едем в Ландау, совершаем, так сказать, визит вежливости к GroЯeltern– весельчаку Йобсту, обожающему шутить со мной на тему водки, и седовласой Анне, мечтающей разобраться в причинах российской коррупции. По дороге мы заезжаем к двум разным друзьям Алекса и Евы, поэтому у меня намечаются новые немецкие знакомства. А также уже ставшие привычкой разговоры о том, как «у нас в России…».   Вернусь во вторник и сразу напишу, как мне удалось пережить еще одну встречу со старшим поколением, а также расскажу, что снилось на новом месте. Всех благ! Фройляйн Мери Поппинс из солнечной Германии!       Кстати, сегодня вечером снова была гроза. Но бояться нам нечего. Перед каждой грозой в Берхтесгадене звонит колокол на башне замка, предостерегающий добродетельных жителей о том, что прогулку в ближайший час лучше заменить чашкой чая возле камина.  Хозяюшки бросаются закрывать окна и, достав из передников мобильные телефоны, звонят мужьям, чтобы справится о том, не рассекла ли их только что сверкнувшая над горами молния. Ибо тогда горячий калорийный ужин придется уплетать кому-то другому.    И напоследок об ужине. Сегодня пекла своим немцам русские блины. Ели со сметаной, все перемазались, но остались безумно счастливы и чуть не запели «Ой, мороз, мороз». Но до этого еще стаканы и стаканы шнапса.                                                                                                                                           Tschus!